Розовыми блёстками
озарялась даль.
Много под берёзками
тех, кого не жаль.

Бряцали оружием,
пёрли, как могли,
после стало хуже им,
просто померли.

Тысячи положены
штабелями в ряд,
не званы, не прошены –
пусть себе лежат,

мы про них не слушаем,
что там да о ком,
не утешит души им
западный обком,

разве только выставит
новых vis-a-vis,
много там неистовых,
только позови,

чтобы их отметили,
чтоб гордилась мать,
чтобы вместе с этими
вволю полежать

под крестом осиновым,
суки, вашу мать, —
Мама, дай Бог сына Вам,
дальше – Вам решать.