Желтоватая глина Калужской земли,
торжество ярко-жёлтого дрока,
пересохший бочаг в придорожной пыли
и сурок, что свистит одиноко,

вот какая по счёту безлюдная весь
прилежит к горемычной Калуге,
Бог из ведает, сколько встречается здесь
заколоченных изб по округе.

Всё, чем мог похвалиться, похвастаться край
древней славы Мосальской, Козельской,
по прошествии лет это просто раздрай
забубённой Калужчины сельской.

Я люблю эту землю, поля и луга,
и тебя, дорогая подруга,
и теперь ты особенно мне дорога,
на войну отпуская супруга,

ну а как же иначе, когда за спиной
всё понятное, с детства родное,
и щебечущий выводок, тоже родной,
что нельзя оставлять в непокое,

ну а если тупая фашистская месть
не простит нам, что сделали деды,
мы способны отдать всё, что было и есть,
мы способны уйти без победы?

Всё закончится: луг, одуванчики, дрок,
незаметный в траве колокольчик,
на своём возвышеньи свистящий сурок
тоже песенку скоро закончит,

и закончится жизнь, и закончится честь,
нужен этот позор до могилы?
Остаётся лишь горло саднящая месть,
хладнокровная, были бы силы.